Вообще-то по образованию Александр Сидоров — эколог. Но половину своей жизни увлеченно занят мебелью — делает новую, восстанавливает старую, причем к поеденным жучком дощечкам у него особое отношение. Это ж семейные истории, возможно, чьи-то секреты и тайны. Интересно раскопать? А как же!
Вот, например, маленькая табуреточка. Она так дорога хозяйке, что, чувствуется, вдохновенно, не жалея бледно-голубой краски, владелица прошлась по ножкам и сиденью. Сразу скажу: мастер бы на такую "дерзость" не решился, но в данном случае молчит — заказ получил лишь на мягкий чехол. Кресла советской эпохи — не широкие и не узкие, а как-то в самый раз, с довольно изящными подлокотниками — к реставратору везут со всей области и даже из Казахстана. Говорят, они снова в моде (только что сошедшие с конвейера стоят прилично, так не проще ли разворошить бабушкино наследство в гараже?). Не так давно Александр буквально поставил на ноги диван родом из середины прошлого века: ему привезли дрова с плесенью, а взамен получили писаного красавца с татарским характером.
— Этот диван запомню надолго. Ходил вокруг него, ходил, а сделал без перерыва за девять часов — начал вечером, закончил утром, вот просто на одном выдохе: зашкурил, обработал специальным антисептиком, собрал, одел в ткань. Со вкусом у многих заказчиков все нормально, поэтому получаются классные вещи, — рассказывает Александр, приглашая посмотреть на очередного деревянного клиента.
А вот и он: сосновый буфет из Бердюжья — сибирской глубинки — верой и правдой служил нескольким поколениям одной семьи. Изучив кучу документов, Сидоров пришел к выводу: раритет относится к XVIII веку. Что примечательно, срублен топором, собран без единого гвоздя — элементы соединены друг с другом с помощью пазов, как в современном детском конструкторе, и смолы вместо клея, имеет интересный тайничок, похожий на устье русской печки. Коллекционер, который загорелся заполучить такую уникальную вещь, планирует после реставрации заказать выдвижные ящики с урало-сибирской росписью. Не буфет получится — конфетка цвета спелой рябины. Правда, на работу уйдет уже месяц: одну только старую краску толщиной в сантиметр снимать неделю — чтоб не повредить вековую древесину, мастер делает это не машинкой, а руками… Потом еще сколько красить и сушить. Но Александр с азартом решает творческие задачи разной сложности и при этом чувствует себя на своем месте, которое выбрал когда-то наперекор судьбе.
